Слуга Голицыных и мой недавний водитель смотрел четко в мою сторону, хотя в таком столпотворении увидеть меня заранее он не мог.

Мне то легко выцепить в толпе неподвижно стоящего плечистого двухметрового амбала в черном пальто. Ему только таблички с моим именем не хватает. В его длиннющих руках я бы заметил ее еще из пригорода.

Но, может я его переоцениваю и на то и расчет? Что я сам его увижу и подойду. Вечер выдается скучноватым, поэтому проверю.

С этой мыслью я скорректировал направление и смешался с толпой, активировал технику подмены потоков, обтянув свое тело чужими частицами энергий, как мантией. Сделал это чтобы проверить эффективность техники с моим нынешним уровнем силы, пригодится в Академии.

Боковым зрением я проследил, что Арсений так и не зашевелился и обошел амбала по широкой дуге. Немного разочаровывает, что это было так легко. Да, в первую же встречу со слугой Голицыных я отметил, что потоки Арсения посредственные, на уровне слабенького Ветерана, но в душе я надеялся, что присматривать за мной назначили кого-то более… просто кого-то более…

В моем мире за мной уже лет пять как перестали отправлять наемников ниже Магистра, и то с поддержкой. А тут Ветеран. Грустно.

— С возвращением в город, — безэмоционально отчеканил двухметровый амбал и поравнялся со мной.

Заметил, таки.

— Привет, Арсений, — сдержанно кивнул я, — давно ждешь?

— Только подъехал, — пожал плечами слуга Голицыных, — люблю пунктуальность.

Я предпочел скрыть искреннее удивление от того, что Арсений точно знал где и когда я вернусь в город. Особенно учитывая тот факт, что вышел я на одну станцию раньше. Интересно. Хвоста я не заметил. Остаточных частиц ни одной из известных мне следящих техник тоже.

А Олежка Голицын то не так прост.

Или не так прост именно Арсений? Ведь его не обманула моя маскировка потоков. От последней мысли и от осознания того, что не придется придумывать как проникнуть обратно в Академию я повеселел.

— Выглядишь посвежевшим, пацан. Смотрю отдых в Карелии пошел на пользу, — проговорил слуга Голицыных и открыл мне заднюю дверь седана, — его благородие Олег Станиславович передавал ответный привет.

И про Карелию знает. Моя улыбка натянулась еще шире. Если Арсений сейчас скажет хоть слово про Аномалию, то его вероятно придется убить. Жаль, он мне только начал нравиться.

— Передай от меня благодарность за заботу о моем здоровье, — вежливо ответил я и сел в машину.

Точно такой же седан с блатными номерами, как и в прошлый раз. Удобный сервис. Знать бы еще чем именно обязан такой чести. Неужели я действительно так интересен сыну Генерал-Губернатора?

Через две минуты мы уже ехали в сторону Академии.

— Олег Станиславович будет рад, что его усилия не прошли даром.

— Полагаю, это значит, что инициация назначена?

— В противном случае меня бы здесь не было, — кивнул Арсений.

Понятно. Если бы папаня не одобрил затею, то Голицын младший бы не тратил ресурсы на меня. Но его интерес по-прежнему вызывал у меня больше беспокойства, чем радости. Что же такого он успел заметил за тот короткий поединок? Не могу даже предположить и меня это немного нервирует.

Не люблю неопределенности. И от беспричинно щедрых аристократов тоже не в восторге. Обычно от таких потом больше всего проблем.

— И когда это произойдет, если не секрет? — поинтересовался я.

— Не секрет, — откликнулся Арсений, — в среду утром.

— Послезавтра значит, — задумчиво пробормотал я, — слушай, Арсений. Не то чтобы я жалуюсь на личного водителя, но с какой вообще стати опальный и никому не нужный личный беспоместный дворянин удостоился такой чести? И не говори мне про личный интерес его благородия. Я насчитал вокруг нас еще шесть машин конвоя.

Странную активность подозрительно схожей силы рода Голицыных я заметил сразу как сел в машину. Немного вбитой в подкорку мозга параноидальной наблюдательности и усиленного родового взора оказалось достаточно чтобы понять, что меня охраняют не хуже самого Олежки Голицына.

— Во-первых, я тебе не личный водитель, — хмыкнул Арсений и продолжил серьезным тоном, — во-вторых, ты новости видел?

— В лесу телевизора не нашлось, — отмахнулся я.

— Посмотри на досуге, ты у нас теперь звезда. Внук Иркутского дьявола.

Последнюю ремарку Арсений сказал просто как факт, без тени осуждения в голосе или потоках, поэтому я оставил ее без внимания.

— И, все равно, не повод сопровождать меня половиной боевой рати Голицыных, — съязвил я.

— Не повод, — согласился Арсений, — и боевая рать Голицыных куда больше, чем ты думаешь, — добавил он с нескрываемыми нотками гордости, — Ладно, парень, раз сам спросил, я тебе скажу. Но болтать в Академии об этом не надо.

— Опять печать замутим? — усмехнулся я.

— Нет, — отмахнулся Арсений, — считай эту информацию жестом доброй воли. После событий вчерашней ночи на арене, к тебе слишком много внимания в кое-каких кругах. А его благородие не любит, когда его планам мешают посторонние.

Кое-каких кругах. Иж как завуалировал. Так бы и сказал прямо, тебя очень хотят убить. А Олежка не хочет, чтобы это случилось раньше инициации.

— В Академии тоже за мной ходить будете? — спокойным голосом уточнил я, — я, знаешь ли, новенький и пропустил много занятий. Мне и так будет тяжело найти друзей… а шесть машин ратников все усложнит.

— Остров Академии одно из самых охраняемых мест в городе, там уж как-нибудь сам справишься, — отчеканил Арсений.

Вот и хорошо. Потому что на самом деле я переживал, что банда телохранителей под боком усложнит реализацию моих ближайших планов на Академию. А за свою безопасность я не переживаю. На территории острова у боярских свиней связаны руки. Их действия четко показали, что они до усрачки боятся внимания имперцев.

Иначе убили бы меня тихо и без шума, сразу после неудавшегося блица. Но в моем мире каждое убийство и пропажа любого, пусть и мелкого, аристократа на территории Санкт-Петербурга расценивалось как угроза государственной безопасности и лично Императору. Ведь дворец Романовых был совсем рядом.

Уверен, в этом мире законы не сильно отличаются. Поэтому за расследование бы взялись имперцы. А совет панически боится лишнего внимания, ведь стоит имперцу с их безупречными техниками дознания потянуть за одну серую нитку, как выкатится весь ворох дерьма, которое совет прячет.

А то, что ворох дерьма есть, это очевидно. Боярский совет по-другому просто не умеет жить. Чтобы они, после того как удалось вцепиться своими загребущими лапами в такой источник власти как Академия, и не втянули его в свои схемы? Ни за что не поверю.

Поэтому боярским свиньям придется очень постараться чтобы обернуть мое убийство во что-то легальное. Мне даже самому стало интересно до чего дойдет их изобретательность.

— Приехали, — прервал мои мысли Арсений.

Я выглянул в окно, пытаясь понять куда именно на острове меня привез мой водитель. Технически, моим домом на территории значилась та каморка на территории особняка Бутурлиных. Но сейчас машина стояла перед входом в неизвестное мне симпатичное многоэтажное здание.

— Это что? — спросил я.

— Общежитие первокурсников, — уточнил Арсений, — его благородие Олег Станиславович, будучи членом студенческого совета, взял на себя смелость поинтересоваться у первого проректора Жеребцова об условиях вашего проживания. И узнал, что по досадной ошибке вам не была выделена комната.

— По ошибке, да, — улыбнулся я, — то есть теперь комната есть?

— Парень, я тебе не нянька. Дальше сам разбирайся.

— Ладно, ладно, — примирительно поднял я руки и выбрался из машины, — не быкуй, Арс.

— Арс? — не расслышал водитель.

— Сокращение от Арсений, — Арс, — медленно, будто маленькому мальчику начал пояснять я.

— Да я не об этом, — скривился слуга Голицыных.

— Полагаю мы еще не раз встретимся, — пожал я плечами и ткнул на остатки кровной печати, которую Арсений наложил вчера ночью, — а Арс мне нравится больше. Какая-то проблема?