И ни намека на опасность.

— Я закончила приготовления и тестирование дозировки. Нашла минимальный порог эффективной дозы для твоих потоков. Теперь нужно найти максимальный, — как само собой разумеющееся сказала Богданова, — и добиться этого быстро есть только один способ.

— Накачивать меня пока не начнется отторжение, — осознал я куда клонит фурия, — и сопротивляться мне тоже нельзя?

Я ведь могу просто выплеснуть из потоков всю лишнюю дрянь и нейтрализовать действующее вещество инъекции, когда оно начнет отравлять организм.

— Неа, — пригрозила пальчиком Василиса и ее лозы вокруг ощетинились острыми шипами, — сразу парализую если попробуешь. Сам же понимаешь, что так надо.

— Ага, меня ждут боль, судороги и потеря сознания. Прекрасный сервис, где подписать?

— Уже подписал, когда согласился вступить в команду, — зловеще улыбнулась Богданова, — и я ведь тебе уже говорила, что я не целитель?

— В этот раз тут даже Агаты нет. Решила, мной ни с кем не делиться? — вызывающе спросил я.

— В этот раз у тебя есть красный поток, переживешь. И да, этой ночью ты весь мой, — соблазнительно подмигнула Василиса.

— Стой, всю ночь? — осознал я.

— Ну да, а что, думаешь не справишься? — продолжала заигрывать Богданова, и я заметил, как с каждым словом ее потоки подрагивают от восторга.

Только вот я предпочитаю проводить ночь с женщинами немного иначе. Ролевые игры в медсестру и страдающего от ломки пациента немного не по моей теме.

— Ладно, Марк. Пора заканчивать с прелюдиями в присутствии третьего, — улыбнулась Василиса, — я не могу знать сколько именно продлится ломка. Если бы знала, то в эксперименте не было бы смысла. Но, чем дольше она продлится, тем больше данных я успею собрать. Не переживай. Я буду рядом и зафиксирую каждое колебание твоей агонии. Ни одна секунда не будет напрасной. Это поможет не только с инъекцией, но и с попытками снять печать.

Я лишь покачал головой. Розовая фурия права. К сожалению, это единственный выход. Только вот от этого нихрена не легче. Я обреченно вздохнул и посмотрел на часы. Еще двадцать семь минут я могу радоваться жизни.

Жаль, что каждую из этих минут придется потратить на беседу с тем, кто и говорить то не особо настроен.

— Да расслабься уже, как будто не знал на что шел, — позлорадствовал Арсений и повернулся к Богдановой, — что ты имела в виду под словами что Иркутский дьявол его обучал? Старый ублюдок ведь умер, когда Марку с сестрой и года не было. Если ты это брякнула лишь чтобы меня успокоить…

— А что ты на меня уставился, пусть Марк сам тебе и расскажет, — ловко перевела стрелки Богданова и откупорила очередную бутылку вина.

Первый раз вижу дворянку, которая хлещет алкоголь прямо из бутылки весь день.

Арсений тут же перевел свой цепкий взгляд на меня. Сейчас Арс выглядел весьма безобидно. Снова потоки слабенького Ветерана и ни грамма излучаемой опасности. Но я уже не раз видел, насколько быстро этот хлюпик способен превратиться в Архимага с неиссякаемым источником энергии.

— Только после клятвы о неразглашении, — безапелляционно заявил я после коротких раздумий.

— Тц, — скривился Арсений и вновь повернулся к Богдановой, — ты не давала никакой клятвы, и я не собираюсь.

— Вообще-то давала, — парировала Василиса, — своему учителю. Но, как оказалось, на внука ее условия тоже распространяются. Поэтому без прямого согласия Марка ты от меня ничего не узнаешь.

Я довольно улыбнулся и разлегся поудобнее на кушетке. А я все гадал как Богданова умудрилась скрыть от лидеров своей ячейки настолько важную информацию обо мне. А все просто, это конфликтует с обещанием деду. Надо будет узнать в чем именно оно заключается, чтобы извлечь для этого максимальную выгоду.

— Вася, не играй со мной, — начал закипать Арсений, но потом посмотрел на часы, очевидно понял, что время не на его стороне и угомонился.

Ну да, в безсознанке от меня будет мало толку. А убивать меня Арсений не станет. По лицу вижу. Еще тридцать минут назад, когда он увидел барьерную вязь которой меня действительно научил дед, Арс мог сорваться и убить меня. Но сейчас, когда успокоился и взвесил все трезво, человечность взяла над ним верх.

Потоки сдавали здоровяка с головой. Что бы Арсений ни сказал, я не чувствую в нем больше жажды убийства, а значит, инициатива полностью на моей стороне.

— Ладно, пацан, — нахмурился Арсений, пересек всю комнату и навис надо мной будто скала, — будет тебе клятва. Даю слово.

— Извольских? — уточнил я.

Но на этот раз Арсений был готов и ничуть не изменился в лице. Действительно взял все эмоции и прошлое под контроль и настроился на конструктивную беседу. Похвально. Все же, будь он таким же несдержанным как Бутурлин, у меня бы возникли вопросы к его компетентности в роли лидера ячейки.

— Не имею права давать слово от имени своих бывших господ, — с нескрываемой горечью в голосе ответил Арсений и сел рядом на кушетку.

Меня проняла его искренность и готовность говорить, и я тоже сел спокойно и посмотрел здоровяку прямо в глаза.

— Вот почему ты был так убедителен в своей роли, — ничуть не собираясь принижать здоровяка проговорил я, — ты принадлежал роду потомственных слуг.

— Так и было, — кивнул Арсений, — пока твой дед не стер мой город и всех, кого я знал с лица земли.

— В этом вопросе наши мнения расходятся, — мягко вклинилась Василиса, — я считаю, что в Иркутском инциденте виноваты лишь бояре, которые все подстроили и извлекли максимальную выгоду. А наш Арсений искренне убежден, что вина лежит на обеих сторонах конфликта.

— Так и есть, — не стал спорить Арс, — и мое мнение непоколебимо. Борис Жуков был высокомерным, жестоким, сумасбродным нарциссом. Не будь его, ничего бы не случилось. Не будь он таким упертым мудаком с комплексом бога, все могло закончиться иначе!

— Ты там был? — уточнил я.

— Был. Подростком. И видел своими глазами последствия той бойни. Видел тот ад, пепелище и огонь до небес. И я никогда не прощу за это ни сраных бояр, которые это устроили, ни твоего деда, который виновен в случившемся ничуть не меньше.

— Последний вопрос, Арс, — сощурился я и набрал воздуха в грудь, — почему родовая земля Извольских выбрала тебя?

Арсений отшатнулся от меня на метр, случайно опрокинув капельницу и металлический столик со склянками.

— О чем ты? — непонимающе вздрогнула Василиса.

— Откуда ты знаешь? — дрогнувшим голосом прошептал Арсений.

— Наблюдение и сообразительность, — хмыкнул я и тут же продолжил, — меня сразу насторожили техники маскировки, которыми ты укрыл свою истинную силу и смог меня одурачить. Но я списал это на уникальные способности Архимага и не придал особого значения. Потом же ты показал невероятную физическую силу. Потом бездонный источник. Подавляющую ауру, которую ты не контролируешь, и, наконец, ментальную атаку. Только после нее я все понял.

— Что ты понял?! — закричал вдруг Арсений и совсем не так как раньше, в его голосе не было ярости, скорее там был… страх, — Я САМ НЕ ЗНАЮ, КАК Я ВЫЖИЛ! Я проснулся посреди пепелища и столбов пламени. Я ничего не делал, но огонь не причинял мне вреда. Я не чувствовал голода или боли. Лишь подавляющие желание выжить и…

— Желание отомстить, — дополнил я, — ты не мог его сдержать раньше, не сможешь и сейчас. Потому что оно принадлежит не только тебе. Когда ты ощутил в себе силу рода Извольских?

— Я несколько месяцев жил как в прострации, не понимал, что со мной происходит. Лишь спустя годы, оказавшись при смерти я услышал голос господина. Он защитил меня, придал мне сил.

— Есть и другие голоса, верно?

— Да, — ошарашенно подтвердил Арсений, — откуда ты это знаешь? Я никогда никому не говорил об этом.

— Арс, я это вижу. Твои потоки не принадлежат одному роду. Они перемешаны так сильно, что их просто нереально распознать. То, что ты, будучи Ветераном смог сам разобраться и приручить эту силу, не дал ей поглотить тебя, достойно уважения. Скажи мне, Арс. Ты единственный выжил в Иркутском инциденте?